«Биксы и пицца». Рассказ о том, как вице-губернатор ЕАО с коллективом областной больницы общался

БИРОБИДЖАН, 21 ДЕКАБРЯ, «НАБАТ». — Накануне в актовом зале областной больницы прошла встреча вице-губернатора ЕАО Дмитрия Братыненко с коллективом медучреждения. Поводом для этого мероприятия стали многочисленные жалобы в адрес администрации. В течение почти двух часов врачи и медсёстры говорили о проблемах учреждения. Однако вопрос о практической пользе встречи можно считать открытым, сообщает корр. областной независимой интернет-газеты «Набат».

Встречу назначили на 13.00. К этому времени актовый зал был забит практически до отказа. Мест для всех желающих не хватило.

Вице-губернатор Дмитрий Братыненко сразу занял место в президиуме, куда также были приглашены зампред правительства ЕАО по социальным вопросам Валерий Жуков, директор ТФОМС ЕАО Ольга Писарева и новоиспечённый главврач ОГБУЗ «Областная больница» Елена Стороженко.

Открыв мероприятие, Дмитрий Федорович, отметил, что прибыл в медучреждение по поручению губернатора Ростислава Гольдштейна и предложил всем желающим высказаться.

Однако проблем в областной больнице накопилось так много, что перечисляли их врачи и медсёстры больше часа. Временами собрание трудового коллектива походило на стихийный митинг.

Здесь мы приведём лишь некоторые выступления медработников. Сразу просим извинения за возможные ошибки в именах, фамилиях и должностях выступавших.

Скрипник Галина Васильевна (врач-профпатолог поликлиники):

— Фактически полгода я исполняла обязанности заведующего поликлиникой. Нелегально, потому что заведующих у нас не было ни в терапевтическом звене, ни у узких специалистов. Я на 0,5 ставки была заведующей отделения профилактики. Но так как много жалоб было, так как не было врачей на врачебной комиссии, я была и председателем врачебной комиссии, и запросы отрабатывала. Нареканий от коллег в мою сторону не было. Но в связи с тем, что нагрузка очень большая, я написала заявление на увольнение и с 1 декабря я уволилась с должности заведующего.

С этих пор у нас началась катавасия. ВК с 15 декабря не проводится, потому что нет председателя, обязанности которого может исполнять только заведующий каким-либо из звеньев. Естественно начались скандалы и неприятности. 14 числа мы все получили расчетки. Причём я хочу сказать, что докладные на людей, которые переработали, я направляла. Вторые экземпляры документов сохранены. Но люди не получили за свою работу ничего или частично получили. Естественно появилось недовольство, люди стали писать жалобы.

Манкевич Виктор Викторович (врач анестезиолог-реаниматолог):

— Главная проблема нашего учреждения — это недофинансирование. ФОМС, как мы думаем, не доплачивает. За счёт этого возникает большая кредиторская задолженность. Наши тарифы значительно отличаются от тарифов по Российской Федерации.

Второй вопрос – это оклады медицинских работников. Они в разы меньше, чем оклады в соседних регионах. У нас оклад врача составляет от 8 до 10 тысяч рублей, в городе Хабаровске они от 18 тысяч рублей и выше. Вследствие этого у главного врача и у заместителей главного врача возникают сложности. Они хотят, чтобы мы достойно зарабатывали. Они нам платят заработную плату премиальным фондом, который они берут откуда? Совсем из других сфер. Получается, что они выплачивают нам зарплату, а купить ничего не могут. Лекарства они купить не могут, расходные материалы они купить не могут, оборудование купить не могут. Отсюда идёт кредиторская задолженность.

<…> Переработка за месяц больше, чем разрешено нормативными актами. В год разрешено 120 часов переработки, а я в месяц перерабатываю 200. При этом переработку нам никакую не платят. У нас разные договоры: в день один работает Манкевич, в ночь другой работает Манкевич. Контролирующим органам это неинтересно. Трудовая инспекция ушла в сторону. Сколько бы мы не писали жалоб, им всё равно.

<…> Вся больница работает только на том, что множество совмещений, совместительств, и не секрет, что у всех были определённые договорённости с прежними главврачами и управленцами… На каких это было основаниях – не могу сказать. Когда пришел наш новый главный врач, обещали, что все договорённости будут сохранены… Новый главный врач создала комиссию по премированию, которая решила, что с нас нужно снять [премиальные выплаты]. Хотя наш экономист сказала, что фонд заработной платы по месяцам не отличается. Мы задали вопрос: почему с нас «срезали» [премии]. Ответ был такой, что деньги перераспределены на поликлиническое звено.

Шум и смех в зале. Голос из зала: «Точно так же всё срезали!»

По словам Виктора Викторовича, врачи-хирурги из областной больницы уволились только потому, что им в полном объёме не заплатили зарплату. Конечно, можно называть это шантажом, но специалисты устали от сверхчеловеческих переработок. Некоторым докторам приходится работать за восьмерых.

Манкевич В.В.: — Есть майские указы, согласно которым, средний медперсонал должен получать на ставку 100% средней зарплаты по региону, а врачи — 200%. Майские указы не исполнены. Мы обращались в управление, во все инстанции. Нам было сказано, что мы свою зарплату получаем. Не важно — на десять ставок вы работаете или на двадцать. Суд мы проиграли, хотя в других учреждениях «дорожную карту» платят.

Клигунова Нина Ивановна (участковая медсестра):

— Я работаю 32 года в поликлинике, вхожу также в профком больницы. Хочу сказать следующее: когда я пришла на работу в поликлинику, у нас было 32 участка. Они до сих пор функционируют, но эти участки на сегодняшний день тянут на себе 13 терапевтов. 13 специалистов на 32 участка!

Манкевич В.В.: — В нашем учреждении уже в течение двух или трёх лет отсутствует коллективный договор, то есть основной документ, который регламентирует всё — заработные платы, нашу работу, работу администрации. Мы по идее вообще не имеем права здесь работать, потому что нет коллективного договора. Уже штрафы платятся во все инстанции, потому что он (колдоговор) не продлён.

Нет спецоценки рабочих мест. Та, которая прошла в 2016 году, она была с нарушениями. Были определённые сроки, чтобы её переделать. Но переделывали её за счёт средств профсоюзного комитета, потому что у главного врача не было денег. Хорошо — сделали, но за два года люди потеряли отпуска. Был отпуск по 57 дней, стал 36 дней. Отчисления в пенсионный фонд не производились. Многие люди из-за этого уволились.

Профком не участвовал в назначении главного врача. Это нарушение вообще всего. Нет никакого документа, регламентирующего назначение руководителя. Хочу получить ответ на этот вопрос. Кто назначил? Почему?

И по поводу статей в газетах тоже хочу высказаться. В EAOMedia главный врач заявила, что врачи реаниматологи уволились из-за того, что приехали четыре врача-ординатора. Но всё совсем не так. Врачи-реаниматологи написали заявления гораздо раньше. Только потом начались созвоны с университетами Хабаровска и Благовещенска. Врач-ординатор приехал из Хабаровска, увидел ситуацию, которая здесь творится и сказал, что здесь работать не будет.

Мы задаём вопрос главному врачу: как человек без допуска к наркотикам будет работать, а нам отвечают: мы не знаем. А потом сказали, что это я хочу подставить этого доктора…

Зубченко Олеся Викторовна (врач акушер-гинеколог):

— На сегодня роддом работает без врача неонатолога. К нам сегодня утром на выписку новорожденных приходил врач Панин. Я сегодня дежурный врач. Каким образом оказывать экстренную помощь в плане родов женщинам города и области, проводить кесарево сечение? Кто осмотрит ребёнка, рождённого в сегодняшние и последующие сутки? Этот вопрос стоит уже в течение года. Вертолёт полетел в выходной день только из-за того, что нет дежурного врача неонатолога. Это как вообще?

За ребёнком некому смотреть. Ребёнок в лучшем случае остаётся на досмотр. Каким образом принимать роды? Женщины спрашивают: «Когда меня возьмут на плановое кесарево сечение, на роды?» Я как врач ничего не могу ответить. У нас на сегодняшний день на выписку определён только врач Панин из детской больницы. К кому обращаться? Кто будет оказывать помощь ребёнку, который родится в отделении?

Братыненко Д.Ф.: — А ставки есть?

Голоса: «Ставки есть. Врачей нету!», «Дешевле, видимо, вертолёт содержать, чем врачей нанять!»

Зубченко О.В.: — С февраля этого года всё это длится. Мы работаем «с колёс». Всё решалось в конкретные сутки — придёт сегодня Прокопенко или придёт сегодня Березань. По сути дела, графика дежурств не было в течение года. Бывали и случаи, когда врача приходилось вызывать из ресторана.

Жанна Александровна (врач акушерского отделения):

— Врачи у нас уволились ещё в июле, так как кто-то переезжает, кого-то не устраивают условия в отделении. У нас один единственный врач [неонатолог] в пятницу ушел на больничный. Помощь оказывает детский хирург, он не является неонатологом. То есть помощи детям, которые рождаются, неонатологи сегодня не оказывают. У нас нет неонатологов. Поэтому нам надо определить порядок, по которому будет работать акушерское отделение.

Голос: «И работать ли нам вообще? Сколько мы можем обманывать женщин? Это обман! По сути дела, у нас ЧП!»

Медсестра пищеблока:

— У меня прямо плачевное состояние. Ремонта не было много лет, мы это терпим… На сегодняшний день мы написали докладную, обещают нам, что курей закупят. Осталось завтра — на первые блюда. Дадим — и всё. Послеоперационные больные должны получать хотя бы бульон. У нас нет композитной белковой смеси. Мы вынуждены как-то выкручиваться, чтобы послеоперационных больных кормить. Вот мы и делаем это зондовое питание, мы делаем протёртое питание. Сейчас у нас остаётся немного мяса, которого хватит до конца года. Но если мы сейчас пустим мясо на первое блюдо, чего делать нельзя, то, значит, у нас не хватит на второе блюдо.

Из овощей мы получаем лук, морковку, капусту и свеклу. От свеклы из Благовещенска мы два последних раза отказались. Она была с куриное яйцо. Мы её просто вернули назад, потому что у нас отходов будет больше того, что мы дадим пациентам. Нет из овощей ни помидоров, ни огурцов. Соков у нас нет, потому что не хватает денег — 155 рублей. Мы выкручиваемся, как можем…

Тут вице-губернатор попросил уточнить, на какой период выделяется данная сумма. Выяснилось, что 155 рублей в областной больнице выделяется на одного больного в день. Причём на эти деньги необходимо организовать четырёхразовое питание пациента: завтрак, обед, полдник и ужин.

По залу прошел гул удивления. И Дмитрий Федорович решил преодолеть неловкость. Он рассказал историю о том, как во время одной из поездок по области, он с губернатором отведал детский обед в одной из школ Биробиджанского района.

Братыненко Д.Ф.: — Нам очень понравилось. Знаете, сколько он стоил? 34 рубля! Первое, второе, компот и булочка ещё. Это к вопросу о том, что каждый подходит по-разному. Да? Мы в этом году увеличили опять [расходы] на детское питание. Я понимаю, что 34 рубля в принципе должно по себе быть неплохо…

Когда Дмитрий Федорович закончил свою реплику, на лицах некоторых врачей и медсестёр читалось удивление. По мнению вице-губернатора, 155 рублей на питание больных — это шикарно. Есть, оказывается, куда стремиться, если уж школьников на 34 рубля кормят вкусно и полезно!

Пасечник Елена Владимировна (врач-рентгенолог поликлиники):

— У нас в Еврейской автономной области было закуплено пять или шесть флюорографов. На сегодняшний день они не работают. В Валдгейме и у нас два флюорографа вышли из строя. Один в августе, другой совсем недавно — в конце ноября. Проблема у них одна и та же: у них отказывают генераторы, они просто взрываются.

Дегтярёва Анжелика Викторовна (руководитель Регионального сосудистого центра):

— Вы месяц назад обещали соблюдать все договорённости. Это были не ваши договорённости, это были договорённости предыдущего руководителя. Мы работали по 12-14 часов в сутки. Тут выясняется, что вы решили эти договорённости уничтожить. Помимо того, что вы срезали премиальные, вы их просто кому-то не дали. При этом вы озвучили, что моё отделение работает хорошо. У нас кардиология сработала с плюсом, у нас неврология не доработала буквально 5%. Почему заведующие получают премию, а заведующий РСЦ не получает премию? В чём логика? Возникает вопрос: будет ли у заведующего РСЦ в будущем желание помогать руководству больницы с документами? Мне не хочется этого делать.

Зарплаты наши, конечно, очень отличаются от других регионов. Виктор Викторович уже подробно об этом рассказал. По долгу работы, я общаюсь с РСЦ многих регионов нашей страны. Поверьте, тарифы ФОМСа никому не нравятся. Поэтому мы можем увеличивать сколько угодно наши тарифы, ситуация с финансированием больницы принципиально не изменится.

Мы недозаполнены, мы не можем выполнять нагрузку на все 400 коек. Почему? Нет кадров. Мы опять упираемся в кадры и оплату их труда. Трудовые ресурсы нашей больницы истощены настолько, что мы можем сколько угодно привезти ординаторов, но только кто их будет обучать? И когда ординаторам обещают зарплату в разы больше, чем руководителям отделений, то как-то возникают сомнения — не очень хочется им помогать. Хотя надо помогать, мы все когда-то были ординаторами. Но так кадровая политика не строится.

Я работаю в больнице четыре года и все четыре года мы возвращаемся к идее перехода на третий уровень, чтобы наши хирургические профиля смогли работать и зарабатывать для больницы. Хирургические профили больницы – это достаточно дорогостоящие профили, которые могут зарабатывать! На сегодняшний день хирургическое отделение делает операции пять раз в день? Почему не делает? Потому что нет кадров.

Поверьте, если у нас будет достойная оплата, сюда приедут люди. Не такой уж плохой город Биробиджан. И квартиры неплохие дают. Здесь можно жить. Не все доктора мечтают о мегаполисах. Но мы молодых привозим, а они от нас убегают. Причём убегают не потому, что там больницы лучше, а потому что условия оплаты лучше, отношение к персоналу лучше.

Мы радовались, что поставили ангиограф. Это очень хорошая новость для нашей области. Это потрясающая новость! Но он стоит. И поверьте, он будет стоять. Ну сделали 15 операций и что дальше? У нас нет «расходки». Да, в первые месяцы нужны большие деньги. Но сколько можно доказывать экономически, что это технология, которая окупается, которая может помочь отдать долги нашей больницы? Воз и ныне там.

Это не наша вина, что нам не могут расходные материалы закупить, что нам вечно не хватает в наших отделения препаратов. О какой снижении смертности от инсультов и инфарктов мы можем говорить, если у нас не хватает Нитроглицерина, Гепарина, Магнезии? Это основополагающие препараты. Замены им нет.

Почему на терапию внимание не обратить? Вы знаете, что это единственное отделение, которое работает на голые ставки? У них нет ни у кого стимулирующих. Доктора высшей категории получают 19 тысяч. Это немыслимо! А нагрузки тянут большие. В прошлом году, когда начался ковид, у нас один терапевт вела 120 человек. И один кардиолог остаётся на всё отделение, включая ковидных больных. И вы нам говорите, что мы не достойны тех денег, которые заработали? Я думаю, мы их вполне достойны.

Никто не отказывается от работы. Но когда нам выворачивают руки, конечно, мы будем писать заявления. И поверьте, хирурги и анестезиологи — это не последние отделения, которые готовы написать заявления. В таких условиях работать больше невозможно.

Русяева Галина Андреевна (старшая медсестра):

— Всё, что сейчас здесь говорилось, это было озвучено в письме заведующих отделений в апреле месяце текущего года. Всё это было передано в наш отраслевой профсоюз, были проведены совещания с представителями ФОМС и начальником департамента. Было поднято более десяти вопросов, в том числе оплата труда, кадровый голод, материально техническое обеспечение, обеспечение лекарственными препаратами и т.д.

В июле месяце председатель отраслевого профсоюза была на встрече с губернатором. Там это всё также было озвучено. С апреля по июль вся эта процедура проходила. Вот наступил сегодняшний день. Это не стихийно возникло. Этот нарыв очень долго образовывался и сейчас он вскрылся. Что сейчас можно сделать, чтобы все сотрудники были довольны тем, что они могут прийти на работу?

Я здесь работаю 38 лет. Помню больницу во всяком состоянии, но в таком состоянии она не находилась никогда.

После этого слово взял врач-ординатор — один из трёх молодых специалистов, которыми облздрав и администрация областной больницы закрыли брешь в хирургии. Его выступление было криком отчаяния. Молодой человек, готовящийся стать хирургом, а потому не имеющий ещё права оперировать, с возмущением рассказал, как на него «повесили» целое хирургическое отделение.

— Я врач-ординатор по хирургии первого года. Прошу обратить на это внимание. Я человек подневольный, я учусь ещё в ординатуре. Мне был приказ от ректора, что здесь я буду проходить практику. Практика заключается в том, что у меня должен быть опытный хирург-наставник, который будет меня курировать. Я должен ему ассистировать в операциях, естественно заполнять историю болезни, назначать лечение и выполнять все его рекомендации. В итоге я приезжаю 8 декабря и в первый же день дежурю один. Так мы работаем уже три недели — дежурим по очереди через двое суток. То есть хирурги-ординаторы дежурят в областной больнице по одному без наставников.

Мы не имеем права оперировать. Мы имеем право только диагностировать болезни. Но вопрос в том, как диагностировать болезни без УЗИ (УЗИ ночью нет) и без рентгена (рентгенолога дежурного тоже нет)? То есть мы видим рентген, который делает рентген-лаборант и всё! И мы можем диагностировать болезнь только по клинике. Вы сами понимаете, что это очень тяжело. И естественно транспортируем пациентов в Хабаровск. Это уже две недели происходит.

Клигунова Н.И.: — И это единственная областная больница! Зато в газетах как красиво написали! Парень правильно говорит: он сядет. Неужели после этого он поедет сюда работать?

Врач-ординатор: — Я подчеркну ещё раз, что мы люди подневольные. Мы учимся, у нас выбора нет. Поэтому мы работаем. Но практика, ещё раз повторяю, регламентирует, что у нас должен быть наставник-хирург. Через две недели будут новогодние праздники. Нам сейчас ещё везёт. Сейчас мы можем ещё по два человека с острыми патологиями увезти в Хабаровск. А начнутся ножевые ранения, начнутся панкреатиты, холециститы, дальше мы что будем делать? И мы дежурим, ещё раз подчёркиваю, по одному. Один человек не сможет справиться, тем более ординатор.

Дегтярёва А.В.: — Мы почти все прошли ординатуру. На каком основании администрация больницы вообще их поставила в график? На сегодняшний день они должны не дежурить, потому что уже то, что он сказал — это уголовное дело. Это 100% уголовное дело. Всё что они должны сделать — это просто не выходить на дежурства. У них нет права дежурить в одного. За ними должен быть заведующий, прикреплённый научный работник. Они должны получать зарплату врача-ординатора по месту учёбы, но никак не выполнять нашу работу.

Старшая медсестра хирургического отделения: — Хирургические больные, которым требуется операция, они транспортируются в Хабаровск сёстрами хирургического отделения без медикаментов, без каких-либо аппаратов. Дай бог, если это будет не наша машина, которая через раз ездит, а машина скорой помощи, которая медработников не предоставляет. Транспортировать хирургического больного сестра не имеет права. Хирургический больной – это такой больной, который сейчас дышит, а через два часа в дороге он может перестать дышать. Что она будет с ним делать? Сейчас мы вышли из ситуации: коль мы не можем ночью взять сестру с поста, отправляют операционную сестру, которая якобы свободна. Отправляют на основании словесного приказа.

Врач-терапевт: — Вышел приказ главного врача: разрешить терапевту приёмного отделения оказывать помощь хирургическому больному. Терапевт не имеет права оказывать помощь хирургическому больному. Это не по профилю. За это предусмотрено наказание — от штрафа до уголовной ответственности, если имел место тяжкий вред здоровью. Я работала в приёмном отделении. Привозят хирургического больного. Вопрос: мне оказывать ему экстренную помощь и за это сесть в тюрьму или не оказывать ему экстренную помощь и тоже сесть в тюрьму?

Авилов Олег Алексеевич (участковый терапевт областной поликлиники):

— В поликлинике, поскольку дефицит кадров, молодые специалисты вообще порой сидят без медсестёр. У меня в день по нормативу приходит до 16 человек на приём и плюс я ещё должен за два часа четыре вызова пройти. У меня первый участок, а я порой выехать не могу, потому что машин нет: то она на вакцинации, то биксы возит, то другая проблема.

Братыненко Д.Ф. (в своём репертуаре): — Я прошу прощения. Вы это реально говорите? Пиццу возят?

Голоса из зала: «Биксы!» Шум и громкий хохот.

Авилов О.А.: — Получается глупая ситуация. По идее я должен «вырабатывать» 16 человек на приёме, а у меня не получается, потому что я сижу с людьми 25, 30, а то и 45 минут. Порой приходят, чтобы за один приём сразу и оформится на инвалидность, и выписать рецепты, и пойти на дневной стационар лечиться. Просто элементарно не хватает сил. Чем больше я так работаю, тем меньше у меня внимания. Риск ошибки сразу возрастает.

Тут уже поднимали вопрос по поводу Татьяны Анатольевны Хромовой. Меня тоже смущает то, что человек, который в принципе никакого прямого отношения к работе ни областной больницы, ни поликлиники не имеет, ходит на совещания, вместе с главврачом ходит по поликлинике. Этики вообще ноль. Кто этот человек, что он вообще здесь делает?

Голоса из зала: «Мы этим возмущены!», «Уберите её из нашего учреждения!»

Авилов О.А.: — Наступает момент, когда нагрузка возрастает, а врачи не могут с ней справиться… Я вот не хочу так работать. Потому что чем больше мы так работаем, тем мы сильнее выматываемся и выгораем. Мы не можем оказывать помощь в той мере, в какой люди хотят её получать.

***

Разумеется, поднимались в ходе встречи и другие животрепещущие вопросы, но опубликовать всю стенограмму мероприятия в рамках данной статьи не представилось возможным. Да простят нас за это врачи и медсёстры областной больницы!

Следует отметить, что господин Жуков, присутствовавший на мероприятии, за два часа не проронил ни слова. Глубокомысленно-отрешенный взгляд роднил профильного зампреда с персонажами полотен великого Рембрандта. Было заметно, какие сильные внутренние «переживания» испытывает Валерий Александрович за судьбу областной больницы. Ну, просто места себе не находит…

Главный врач Елена Стороженко, также промолчавшая всё собрание, под конец получила возможность впервые пообщаться с коллективом вверенной ей больницы. Правда первый блин вышел комом. Медработники остались диалогом, мягко говоря, не очень довольны.

Молчал как партизан на протяжении встречи и депутат Законодательного Собрания ЕАО, врач-нейрохирург Андрей Викторович Решетько. Удивительно, но и в областном парламенте не слышно его голоса в защиту родной больницы.

Самым общительным был, конечно же, Дмитрий Федорович Братыненко, перепутавший стерилизационные медицинские контейнеры с блюдом итальянской национальной кухни. Хохма достойна увековечивания в стихах:

Перепутал биксы с пиццей

В многопрофильной больнице

Губернатор с приставкой «вице»…

Не менее оригинальными являются рассуждения Дмитрия Федоровича о том, что 155 рублей на кормление пациента — это очень даже неплохо.

Впрочем, дальше оригинальность закончилась, и вице-губернатор «завёл заезженную пластинку» о том, что правительство области делает всё возможное для системы здравоохранения. Дескать, никогда ещё у области не было бюджета в 21 млрд рублей. И всё это — огромная заслуга Ростислава Эрнстовича, которому он (Братыненко) непременно «передаст привет» от медработников областной больницы и обязательно доложит обо всех безобразиях в учреждении.

Тем более, что и анализировать особо нечего, ибо ещё в июле председатель профсоюза медицинских работников ЕАО Надежда Кожухарь рассказала губернатору Ростиславу Гольдштейну о ситуации в областной больнице. Более того, со своей стороны, глава автономии в ходе прямой линии на областном телевидении в августе сего года тоже обещал «навести порядок» в здравоохранении. С тех пор ничего в лучшую сторону не изменилось. А скандалы в больнице и поликлинике стали практически ежедневными.

Поняв, что идея специальной комиссии коллективу больницы не особо интересна, Дмитрий Федорович предложил встретиться через неделю — 27 декабря. К этому моменту администрация больницы должна предложить свой план первоочередных мероприятий по нормализации ситуации в учреждении.

Владимир САХАРОВСКИЙ